Мир исходный
Итак, нижайший мир – мир исходный, хотя и состоит из трех ступенек, но человеческой мы можем назвать только последнюю, третью. Две предыдущие – это ступеньки животные, дочеловеческие. Это период индивидуализации животной души. Дело в том, что животные, в отличие от человека, индивидуальной души не имеют. У них коллективная душа – душа стада, стаи, своры, вида, породы и т.д. Искра Божья, дух не посетил их грубое и тонкое тела (о 7 слоях отдельная глава). Но человек, следуя божественному плану, помогает процессу обретения души братьями нашими меньшими. Взяв животное из высших (кошка, собака, слон, лошадь и т.д.) в семью, дав ему имя (очень важный момент индивидуализации души), включим в личностные взаимоотношения, человек дает этой новой душе шанс встать на кармический путь. И животное, совершив тот или иной кармический поступок, в следующей жизни в теле человеческом родится. И это будет его первая человеческая ступенька. Назовем ее условно «Сырец».
Что еще ниже по лестнице смотреть не будем, это не тема данной книги, но ступени опускаются до самого мира минералов.
Кармических поступков животных, дающих право человекорождения, вы сами можете привести множество. Это и спасение ребенка собакой, которая при этом пожертвовала собой. Это и побудка кошкой Муськой за минуты до землетрясения, это и братская дружба между конем и бойцом. Кстати образцом подобной индивидуализирующей дружбы может служить дружба между святым Франциском и его ослом. Вот как Ошо описывает это (книга «Мастер», изд-во «София», 1999 стр.464):
"Святой Франциск обычно путешествовал на своем осле, и людей очень сильно озадачивало то, что он звал своего осла «Брат-Осел». Много раз они говорили: «Это выглядит нехорошо; люди смеются над этим». Он говорил: «Но осел никогда не смеялся, а я обращаюсь к ослу, не к людям. И у нас определенное братство». В тот день, когда он умирал, его последние слова были обращены к ослу, не к последователям, которые прибыли издалека. Он сказал ослу: «Брат, я ухожу»”.
Еще прекрасный эпизод заслуг слона, впоследствии ставшего Буддой Гаутамой, дает тот же Ошо  (там же, стр.301-302):
"Сам Гаутама Будда помнит свои прошлые жизни: в одной жизни, как он говорит, он был слоном, и после той жизни он уже родился как человек…
Лес, в котором жил слон, внезапно загорелся. Была летняя ночь, дул сильный ветер, и весь лес оказался в огне. Слон, как и другие животные, бросился убегать. Наконец он добрался до большого дерева. Которое еще не было охвачено огнем, и стал передохнуть и осмотреться – куда бежать. Как только он поднял ногу, чтобы двинуться, неожиданно, маленький кролик забился прямо под его ногу, приняв ее за убежище. Кролик не мог разглядеть слона – слон слишком велик. Если опустит ногу – раздавит кролика. Не опустит, то ему не сдвинуться. А огонь все ближе! И слон решил принести в жертву собственную жизнь, но не убивать кролика. Именно из-за этого решения сознание перескочило из формы слона в человеческую форму”.
Человек-сырец – это асоциальное, но обликом человеческое существо. Это низ общества, неприкасаемые, парии не по рождению или жизненным перипетиям – а по их внутреннему определению. Такой человек и в царских покоях устроит свинарник. Понятия семьи, ухода за собой, правил поведения в обществе и т.п. им почти не даются, приобретаются ими тяжело. Ибо все это внове. Все другие, родившись, поначалу тоже маленькие «сырцы», но опыт прошлых жизней дает свойство быстрого обучения, усвоения человеческих понятий и требований. Сырца же, как не одевай, как не обувай – все равно будет стремиться в бомжи и «черти», в близкий ему животный тип обитания. Впрочем, особенности того или иного животного, которым они были до того, сказывается на их качественных отличиях. Кто был слоном – имеет исключительную память; кто был собакой – имеет сильное квазисемейное чувство, сбивается в стаю, свору; кто был котом – предпочитает гулять сам по себе, чистоплотен, любит спать днем, ленив; а бывшие лошади – очень выносливы в работе и т.д. Ничего из ничего не появляется. У М.Булгакова есть прекрасный литературный образ человека-сырца – Полиграф Полиграфович Шариков.
продолжение главы: часть Мир потребления
| 
