И провести надо было неделю в Минске. Мы же не обеспечивали ни проезда, ни проживания – все надо было на свой страх и риск – тест на самостоятельность, на умение быть «психом-одиночкой» стремящимся в коллектив (так тест отражал внешне мое внутреннее состояние). По ходу пребывания в городе надо было ходить на все занятия вместе с обычными группами плюс индивидуальные занятия с Сэнсэем. И по результатам сего было видно: подходит – не подходит. Сие прошел один – Дамир  (на сайте deniro) из Ташкента. (Впрочем, был и второй перед ним – тот Остапук, но он не оправдал моих чаяний, «близнец» по знаку зодиака). Тут надо было уже полгода прожить на свой страх и риск в Минске. Полгода сии он жил живя прямо в додзё, то есть на Машерова, 2  в спорткомплексе. Тогда охрану здания по ночам вела наша охранная фирма «Корогуми»  и он то «охранял» вместе с ними, то просто так ночевал. Учтите, что условий бытовых там не было никаких. Позже, нам понадобился ночной охранник в нашем офисе «Сэкай», ул. Богдановича 23-1 – частная  квартира, снятая под офис Хонбу-Додзё «Сэкай» (Центр Боевых Искусств СЭКАЙ  и Центр японской культуры Ямато) – наш «итикан» – 1-й офис. Вот Дамир и стал там ночевать на полу меж столами. А по ночам, когда было скучно и одиноко, в компьютере офиса стихи своего сочинения набирал. Так он стал моим ути-дэси. Первым и тогда единственным внутренним учеником. Позже, когда «Сэкай» разрасталось в сфере бизнеса, Дамир стал фактически моей левой рукой.

Правой рукой был Кодзуро-сан (у нас всем давались прояпонские имена) – ученик  мой по каратэдо с еще первого потока, с конца 70-х. Тогда был Спортивный Клуб «Держинец» при СО «Динамо» для трудных подростков, которым я руководил (еще до Службы Контактов – см.гл. «Сибуми»), и один из малолеток – трудных подростков был будущий  Кодзуро. Вернувшись с армии, он несколько лет был моим единственным спарринг-партнером в годы запрета каратэ (1983-1987). И в новый набор 87 года он был уже яко инструктор, член команды «Сэкай» на 1-м фестивале боевых искусств в Риге

Ну а Дамир (Дамиру – на японский лад) был левой рукой, его называли: "тень Сэнсэя”. Он единственный из сэкайевцев, кто скопировал зимнее одеяние учителя. Сэнсэй ходил без верхней одежды и шапки, даже куртка  была не допустима. Легкий пиджак, как будто это прохладное лето. И этот южный (житель Ташкента) человек запросто терпел белорусскую зиму. Только руки мерзли и он «перешел на зимнюю форму одежды» – стал носить перчатки..

Кроме этого ути-дэси Дамиру и старшего ученика Кодзуро был еще ряд старших учеников каратэдо, айкидо,  дзюдзюцу и дзюдо, которые и составили костяк группы «Сэкай». Они-то, вслед за Сэнсэем, и окунулись в рыночный омут дикого раннего капитализма молодой независимой Республики Беларусь в 1991-1996 гг. Кто-то начал борьбу за выживание как частный предприниматель. Клубу боевых искусств «Сэкай» тоже необходимо было выживать как-то в рыночных отношениях, и было создано первое частное предприятие МП «Сэкай» в 1991г. Позже появились другие фирмы: КП «Корогуми», ЗАО «СКоро», ОАО «Сэкай-инвест» и т.д. Старшие ученики группировались вместе, под них (для них) создавались все новые и новые фирмы. Так с желанием попробовать себя на рыночном поприще пришел к Сэнсэю ученик из Молодечно. И под него было создано предприятие «Сосны и Волны», и он стал его директором.

Фирмы то создавали, а самостоятельности ноль с хвостиком. Это проявлялось и в том, что в соучредители да акционеры приглашали все того же Сэнсэя (позже в приговоре суда это будет как доказательство мошеннических намерений подсудимого Сэнсэя). И откуда им, ученикам, как детям в океане рынка, знать, как и куда плыть. И здесь желание опереться на отца: Сэнсэй знает, он научит, он укажет, он даст деньги заработать. И Сэнсэй по принципу «раз взялся за гуж – не говори, что не дюж» плыл сам и учил плавать ватагу «пацанов». Вместе придумывали идеи, вместе их воплощали. Сэнсэй ежеминутно, ежечасно учил их самостоятельным действиям, самостоятельному мышлению. Постепенно из централизованной структуры с распределительно-командного менеджмента, наскоро проходя и усваивая уроки японского менеджмента, и благодаря наличию основ японской культуры воспринятой в додзё, структура переросла в сложную систему различных обособленных субъектов хозяйствования. Построена она была тоже на японский манер – яко кэйрэцу 系列. Меж собой мы и называли так – кэйрэцу «Сэкай». А, поскольку, слово «кэйрэцу» непереводимо кратко на русский, то внешне мы использовали наиболее близкое по значению – Система «Сэкай». И такая система яко структура уже полностью децентрализована, где центр есть и его нету. Сэнсэй вышел из руководства. Если ранее он сам был директором МП «Сэкай», то уже в 1995 он не руководил ни одной фирмой на территории  РБ. Даже в Центре японской культуры Ямато президентом был  Дамиру-сан, а Сэнсэю придумали лишь почетную должность «генеральный секретарь ЦК», т.е. Центра Культуры  .

Каждая фирма имела свою специализацию, самостоятельность финансовую и хозяйственную. Взаимоотношения строились по обычным законам, но в духе братского сотрудничества и взаимопомощи. Так ОАО «Сэкай-пресс» была издательством, издавало журнал «Кэмпо» (1995-1999г), журнал «Мир боевых искусств» (1996-1999г), газету «Х-пресс», ряд книг по востоку и боевым искусствам. Детище Кодзуро-сан ЗАО «Сэкай-финанс» осуществляло его проект по финансовому обороту векселей между фирмами и банками (что потом и вменили в вину яко безлицензионную деятельность, хотя на работу с векселями ни тогда, ни сейчас лицензия НБ РБ не требуется). У учеников появились свои идеи, свои фирмы. Система крепла и к нам пошли бывшие ученики со своими фирмами. Фактически мы стали крышей самим себе. Я это понял, когда в 1995 к нам «под крышу» перешла фирма одного знакомого, который ранее был "под прокурорской крышей”. Но все это отдельная тема. Возможно, расскажу в отдельных главах.

С обретением постепенно рядом ведущих учеников опыта и самостийности в тренинге под названием «рынок» возникло у меня осознание необходимости  горизонтального взаимодействия. Ибо инерция мышления про отца-сэнсэя довлела над учениками, и они по-прежнему бежали ко мне за поддержкой, хотя бы за молчаливым согласием своих действий. Тогда я ввел разграничение в своих подписях, исходя из японского способа жизни. Когда мне приходила бумага по делам, то я подписывал ее чаще всего «хай»: はい  – японское «да» которое вовсе не означает «да», а скорее несет смысл «я с этим ознакомлен, поступайте по своему усмотрению под свою же ответственность».

Если подписывал иероглифами 武亦 «Бумата», т.е. своей паспортной подписью – то это значит отношения как равных партнеров по делам (бизнесу).

И только очень редко была подпись: 先生 (сэнсэй). И это уже непререкаемая просьба, ибо сэнсэй может только просить, а гакусэй не может не выполнить просьбу Сэнсэя.

Но все же горизонтальные взаимоотношения не успел я сформировать. Я все чаще и все на дольше уезжал в командировки. И механизм работал, но страх остаться без отца, сидел глубоко в подсознании. Это выразилось в том, что, как сказал один из сотрудников-учеников: "когда вы есть, мы чувствуем себя как за широкой спиной”. Эту атмосферу отцовской защиты создал фактически я сам. Она была необходима в тот период. Создал я ее доминантной мыслеформой: "Если что случится – отвечать за все буду я”. Но «случилось» раньше, чем успел я их научить. И все оттянул на себя. Когда следствие начало раскручивать дело на 15 человек (15 фирм) я предпринял создание мыслеформы и внедрение ее в сознание следователя, чтоб судили одного меня. И это удалось. Вдруг освободили из СИЗО Кодзуро, его и остальных 13 подследственных перевели в разряд свидетелей, по делу пошел один Сэнсэй, притом по ст.17 ч.4 как организатор (напомню, кто не знает УК: организатором признается лицо, имеющее организованную группу лиц от 2 и более человек). А здесь по делу – 1. Организатор самого себя? Организатор свидетелей? Но белорусская фемида все терпит! Стерпела и это, выделив «организатору» 10 лет! Но зато никого я за собой не потянул. Вот она сила мыслеформы .

Оставшись без головы, структура системы «Сэкай» начала распадаться. Конечно, объективно были и причины наезда ментовского (закрытия фирм попавших в уголовное дело), причины чиновничьего произвола (отказ в перерегистрации на том основании, что в названии слово «сэкай» содержится – пример ТЗАО «Сэкай-траст»). Но ведь ЗАО «Сэкай-пресс» просуществовало аж до 2000г. Объективны причины и экономических трудностей бизнеса в РБ в годы после 96г. (сплошные перерегистрации, лицензирования всё и вся и т. п.). Но главной причиной трудности выживания многих структурных единиц было неумение помогать друг другу, т.е. отсутствие наработанных горизонтальных связей. Они так и остались в зачаточном состоянии. Как недоcформировавшаяся мыслеформа. Ибо тогда я и сам еще не до конца понимал и осознавал это. Т.е. учил других сам, учась и осознавая по ходу.

Хорошо подытожила сие супруга Кодзуро-сан  рыжая Елена в показаниях на суде в ответе на вопрос суда "а как руководил Буяк?”: "Буяк был склонен к тому, чтобы предоставить своему работнику полную самостоятельность, свободу. Чтобы он сам делал работу, не мешать ему. Но это было преждевременным. Люди не были готовы к такой свободе” (протокол судебного заседания т. 80 л.д. 12).

( начало ЕЧЕВОСТЬ, продолжение становление ЕЧевости, понятие ЕЧ (становление) ).